Что не так с метавселенными | Блог Касперского

Иван Квятковский объясняет, что не так с метавселенными, а также политикой и будущим криптовалют.

Дисклеймер: мнение автора не обязательно совпадает с официальной позицией «Лаборатории Касперского».

В первых двух частях этого сериала мы установили, что криптовалюты и NFT — это совсем не то, чем они намеревались стать. Если вкратце, то выводы были такие: криптовалюты — вовсе не валюты, потому что за них невозможно что-либо купить. А NFT, в свою очередь, вовсе не являются свидетельством о праве цифровой собственности, потому что цифровой собственности как таковой не существует — и, соответственно, не очень-то понятно, что же вы приобретаете, покупая NFT.

На этом вполне можно было бы и остановиться. В конце концов, изначальный циничный вопрос, который мы перед собой ставили, — это можно ли обогатиться с помощью NFT. И раз мы уже установили, что нет, что тут еще можно добавить? И, главное, есть ли смысл в дальнейшем разборе этой темы — возможно, следует просто забыть о ней и жить дальше?

К сожалению, просто забыть о криптовалютах не получится. Вопреки тому, что я мог убедить вас избегать их, а рынок криптовалют недавно испытал серьезные потрясения, есть силы, которые не только заинтересованы в обеспечении выживания криптовалют, но и стремятся помочь им проникнуть еще глубже в нашу повседневность. Поэтому, перед тем как мы закончим, я хочу продемонстрировать еще одну важную вещь: то, что криптовалюты не выполняют своих обещаний, — это еще ничего. Катастрофой было бы, если бы они были на это способны.

Банковская паника

Давайте для начала посмотрим на текущее состояние рынка криптовалют. В мае 2022 года его капитализация упала с 1,8 до 1,2 триллиона долларов, что примерно эквивалентно ВВП Польши. На момент написания этого текста капитализация дополнительно снизилась примерно до 1 триллиона долларов. Рынок NFT также значительно сжался в первой половине 2022 года — это было спровоцировано несколькими серьезными ударами по экосистеме, в ходе которых крупные игроки испытали проблемы с ликвидностью.

В ноябре 2022 года одна из крупнейших мировых криптобирж — FTX — подала заявление о банкротстве, а ее руководство было обвинено в целом ряде грубых нарушений. Учитывая обязательства, которые оцениваются в 10–50 миллиардов долларов, падение FTX наверняка изменит рынок криптовалют навсегда.

Но и до этого 2022-й уже был тяжелым годом: стейблкойны (то есть криптоактивы, курс которых привязан к доллару США), такие как Tether и Terra, уже столкнулись с серьезными трудностями. Стейблкойны предлагают возможность хранения капитала в низковолатильных активах, не покидая пространство криптовалют. Если вы ожидаете, что Ethereum подешевеет, вы можете поменять свои средства на стейблкойны, дождаться снижения курса и купить обратно дешевле. Главное, что этот процесс быстрее и дешевле, чем выход в настоящий (фиатный) кэш.

Курс биткойна за последний год. Источник

Очевидно, что паритет стейблкойнов к доллару должен быть каким-то образом гарантирован — иначе это просто очередные волатильные криптовалюты, которых и так предостаточно. Некоторые стейблкойны для поддержания баланса полагаются на алгоритмы, тогда как другие обещают, что у них достаточно фиатных резервов, чтобы обеспечить стабильность курса. В обоих случаях недавние колебания, связанные с желанием держателей стейблкойнов выйти в кэш, не прошли незамеченными и вызвали обоснованные сомнения в их способности сохранять свою ценность в условиях стресса. Это, в свою очередь, привело к тому, что еще больше людей решили покинуть то, что для них выглядит как тонущий корабль, — тем самым увеличивая давление на стейблкойны и усугубляя проблему. Паритет к доллару был потерян, поднялась паника.

Это повлияло на курсы всех криптовалют, пострадали и некоторые организации. Ранее в этом году Celsius, компания, которая действовала в качестве коммерческого банка на рынке криптовалют, заморозила вывод средств и подала на банкротство [1] Помимо проблем с ликвидностью из-за стремления клиентов вывести деньги, в Celsius также столкнулись с другой трудностью: компания инвестировала большой объем своих средств Ethereum в производный финансовый продукт (sETH) в качестве ставки на грядущий переход сети Ethereum к схеме proof-of-stake (мы говорили об этом переходе в части II). К сожалению, для Celsius и ее клиентов переход на proof-of-stake был задержан, sETH упали в цене, а использованные в качестве обеспечения средства в Ethereum так и остались заморожены, что сильно усугубило проблемы с платежеспособностью Celsius.. Сразу после этого еще один криптобанк, Babel, также приостановил вывод средств из-за проблем с ликвидностью. В точности то же самое случилось еще раз, после того как поползли слухи о возможной неплатежеспособности FTX. Это вдвойне иронично: экосистема, которая должна была освободить массы из-под гнета банков, испытывает одну волну банковской паники за другой.

Подверженность криптовалют инфляции

Стоит подробнее рассмотреть причины, по которым так много людей пыталось выйти в (фиатный) кэш в последние месяцы, спровоцировав тем самым текущее падение рынка. Большинство наблюдателей сходятся в том, что основная причина — это инфляция [2] Еще одна причина состоит в том, что из-за резкого роста цен на энергию и обвала курсов майнинг становится все менее выгодным., которая сейчас затронула большинство мировых экономик. Во время экономического спада инвесторы менее склонны к риску, а потребители затягивают пояса. Первое приводит к выходу из экосистемы капитала. Второе — лишает ее притока новичков (и их кошельков), от которых она зависит.

Это особенно примечательно в свете того, что один из главных аргументов в пользу криптовалют — их полезность в качестве убежища от инфляции и всяких валютных манипуляций, которыми занимаются государства. В конце концов, в криптовалютах правила создания новых денег высечены в граните: в частности, общее количество биткойнов будет постепенно увеличиваться, пока не достигнет 21 миллиона, после чего новых монет появляться уже не будет. Энтузиасты криптовалют очень любят указывать на то, что количественное смягчение (quantitative easing, QE) — причина инфляции. И считают это доказательством того, что правительствам нельзя доверять управление валютой. Однако в реальности рынок криптовалют цвел буйным цветом, пока меры количественного смягчения наполняли карманы инвесторов дешевыми деньгами. А вот когда праздник кончился — все резко ломанулись на выход.

Уже давно известно, что, вопреки изначальным целям создателей криптовалют, решения правительств имеют прямое влияние на криптомир — в качестве примера можно взять последствия запрета майнинга Китаем. Но теперь становится очевидным, что, помимо всего прочего, криптовалюты вовсе не так независимы от реальной экономики, как хотелось бы их сторонникам.

Несмотря на очень медленный рост количества монет, биткойн уже неоднократно испытывал периоды высокой инфляции. Это показывает, как на него влияют внешние факторы, с которыми его алгоритмическое управление ничего не может поделать. Источник

Абсурдность аполитичных денег

Первая часть этого сериала фокусировалась на утверждении, что криптовалюты — вовсе не валюты. Однако тут можно возразить, что криптовалюты могут быть улучшены в достаточной мере, чтобы исполнять функцию валют. Многие энтузиасты прекрасно осознают недостатки существующих блокчейн-технологий, но остаются непреклонными во мнении, что будущие прорывы все исправят. Они ошибаются, но не потому, что у человечества плохо с инженерами. Просто сама идея изначально обречена на провал.

Исторически управление валютой всегда было прерогативой государства. Вестготский закон в VII веке разрешал применение пыток при расследованиях фальшивомонетничества (а виновному по завершении процесса отрубали руку). В империи Каролингов (750–900 годы нашей эры) такого рода преступления наказывались «огнем и смертью», а в XV веке в Бретани за них предпочитали варить и вешать (именно в этом порядке). Перемотаем ближе к нынешним временам: во Франции фальшивомонетчиков приговаривали к смерти вплоть до момента полной отмены смертной казни, которая произошла в 1981 году. Сейчас же мы живем в мире, где бездомных всего лишь сажают на несколько лет в тюрьму за попытки расплатиться за еду фальшивыми 20-долларовыми банкнотами. Посыл все еще предельно ясен: деньги — дело государственное.

Компании Марка Цукерберга, которой обычно сходит с рук очень многое, пришлось прочувствовать это на себе, когда она попыталась запустить собственный стейблкойн. Идея была в том, что крупнейшие технологические компании — включая Uber, Lyft, Spotify, PayPal и MasterCard — запустят свою собственную универсальную валюту для цифрового мира. Но после столкновения с сопротивлением регуляторов в США им пришлось отказаться от проекта [3] Интересно, что также рассматривала возможность запуска собственной цифровой валюты компания Cambridge Analytica, отметившаяся скандалом со сбором данных 87 миллионов избирателей в США для последующего показа им крайне таргетированной предвыборной агитации. Независимый эксперт описал этот проект как «средство для установления государственного контроля над индивидуумами, а также контроля частных корпораций, которое просто переворачивает с ног на голову всю идею технологии, превращая ее в настоящую антиутопию». и продать всю связанную с ним интеллектуальную собственность и активы. Как видите, правительство мгновенно расценило эту попытку как вызов своей власти и пресекло ее в зародыше.

Когда технологические компании пытаются создавать свои собственные монеты, они обычно упускают важный аспект денег: валюты никогда не существуют в вакууме в качестве одного из множества других объектов для обмена; они являются одной из важнейших частей экономической системы, глубоко встроенной в ткань общества. Поддержание стабильной экономики, как правило, рассматривается как одна из основных задач, которые должно выполнять государство. И когда государство терпит тут неудачу, вы можете уверенно ожидать драматический поворот сюжета. Великую депрессию 1930-х считают одним из основных факторов, которые привели ко Второй мировой войне. Два неурожайных года — 1788-й и 1789-й — прямо перед Великой французской революцией привели к тому, что буханка хлеба стоила 88% средней оплаты труда рабочего, — и это не закончилось ничем хорошим для тех ребят, которые в тот момент были у власти.

Валюту следует рассматривать как часть инструментария, который государство может использовать, когда на карту поставлено высшее благо. Центральные банки не только могут, но и должны девальвировать (или ревальвировать) валюту и даже допечатывать больше денег в зависимости от контекста. Почему? Очень просто: потому что иначе будут умирать люди. Чтобы утверждать, что подобная власть должна вовсе отсутствовать или находиться в руках имеющих собственные интересы частных лиц, нужно слепо верить в стабилизирующую силу нерегулируемого капитализма. По сути это цифровой эквивалент заявления о том, что было бы замечательно, если бы Федеральную резервную систему возглавили люди, ответственные за кризис 2008 года.

Если вам нужен менее драматический пример, можете посмотреть на еврозону. Государства-члены перешли на единую валюту, контролируемую Европейским центральным банком, которому они, по сути, передали принятие решений в области кредитно-денежной политики. И поскольку теперь у них нет вышеупомянутых инструментов, во время последних финансовых кризисов отдельные государства еврозоны испытывали трудности. Эксперты согласны, что это была ужасная идея [4] Не поймите меня превратно, я ничего не имею против объединения европейских народов — ровно наоборот. Моя позиция состоит в том, что у того, как это было сделано, есть важные недостатки, особенно в той части, которая касается евро. Но что сделано, то сделано — я не верю, что из нынешней точки можно вернуться назад, чтобы все исправить..

Часто в качестве аргументов в пользу надежности криптовалют приводятся как раз спорные случаи применения государствами девальвации или количественного смягчения. Глупо отрицать тот факт, что эти инструменты неоднократно были использованы некомпетентно, однако это не значит, что из-за этого от них следует полностью отказаться. Деньги настолько глубоко интегрированы в государственность, что они просто не могут быть аполитичны. А одним из важнейших аспектов политики является ее конфликтная природа. Политика существует потому, что люди расходятся во мнениях — в частности, во мнении касательно того, как следует распоряжаться деньгами. Тезис энтузиастов криптовалют, что эти разногласия можно разрешить с помощью алгоритмов, — это симптом более широкой проблемы. А именно, веры в то, что политические вопросы можно решить технологическими методами. Блистательный подъем нашей индустрии к власти породил у айтишников иллюзию, что их понимание компьютерных систем — на которых действительно держится современное общество — автоматически означает способность понять и проблемы этого общества [5] Наше блаженное неведение самых основных экономических и дипломатических принципов может быть прекрасно проиллюстрировано вот этим интервью. В нем советник из Blockchain Capital LLC утверждает, что принятие биткойна в качестве глобальной валюты предотвратит войны, поскольку в этом случае денежные заимствования станут настолько сложны, что государства не смогут финансировать длительные и непопулярные конфликты.. Мягко говоря, это не совсем так.

• Алгоритмы, реализованные к нынешнему моменту, однозначно не смогли ничего исправить — это мы подробно разобрали в I и II частях данного сериала.
• Любые алгоритмы, предложенные в будущем, скорее всего будут задавлены государствами, как только они начнут приобретать популярность, поскольку у государств есть экзистенциальная потребность сохранять контроль над валютами.
• Алгоритмы в принципе не являются удачным способом управления денежной политикой, поскольку эта политика должна быть результатом общественного согласия и ее следует периодически пересматривать.

Что еще важнее, представление о том, что управление с помощью алгоритмов может быть беспристрастным, а потому более честным, также ошибочно. Нейтральных алгоритмов не бывает; бывают только алгоритмы, в которых жестко закодирована политика [6] Идея, что криптовалюты — это нейтральные технологии и что встроенная в них прозрачность служит надежной стимуляцией против плохого поведения, часто всплывает в процессе обсуждения. Но она не только ложная — достаточно посмотреть на количество мошенничеств и манипуляций рынком. Она еще и игнорирует то, как технологические прорывы в прошлом меняли общество отнюдь не нейтральным образом. В качестве азбучных примеров можно привести печатный станок, паровой двигатель, компьютеры, Интернет и так далее..

Криптовалюты и политика

И это приводит нас к необходимости изучения того, какие же политические убеждения заложены в технологии блокчейна и криптовалют, поскольку это поможет нам понять, к чему может привести их более широкое внедрение. Если код — это закон, то какой именно закон?

Старый добрый золотой стандарт

Один из важнейших аспектов того, как устроены крупнейшие криптовалюты, — это денежная масса. Как уже упоминалось выше, у Биткойна есть жестко заданный потолок общего количества монет — не более 21 миллиона. У Ethereum нет подобного потолка, но вместо него есть другое ограничение — в год может появляться не более 18 миллионов ETH [7] С другой стороны, Ethereum дополнительно способствует дефляции, уничтожая монеты, полученные в качестве оплаты за «газ». Постоянный вывод монет из циркуляции предотвращает слишком быстрый рост денежной массы.. В оригинальном описании технологии Биткойна в явном виде указано, что «как только заранее заданное количество монет войдет в обращение, финансовая стимуляция участников за поддержание системы полностью перейдет на комиссии за транзакции, и таким образом инфляция будет полностью устранена». Из этого очевидно, что одной из целей при разработке была защита от инфляции. То, что в итоге получился финансовый инструмент, который известен своими совершенно непредсказуемыми инфляционными и дефляционными спиралями, — это другой вопрос. Изначально ставка была сделана именно на защиту от инфляции.

Несмотря на то что мы уже успели развенчать эту предполагаемую сопротивляемость инфляции, она и по сей день остается одним из важных элементов дискурса защитников Биткойна. Нет ничего удивительного в том, что Биткойн часто называют «цифровым золотом», а также что во внутреннем жаргоне экосистемы есть термины вроде «майнинга». Это вполне ожидаемо, ведь теоретическое основание криптовалют тесно связано с идеей золотого стандарта. В разные периоды XX века валюты были привязаны к физическому ресурсу (то есть к золоту или серебру), так что государства не могли выпускать больше денег, чем они могли обеспечить металлами. Чтобы печатать больше денег, им надо было быстрее добывать золото, что проблематично, поскольку его предложение ограничено [8] Если бы США решили вернуться к золотому стандарту, им понадобилось бы купить половину всего золота в мире, чтобы поддержать свою экономику. Ну а для того, чтобы все страны вернулись на золотой стандарт, на Земле просто недостаточно золота.. В 1972 году США полностью отказались от этой системы, для чего было множество причин — включая тот факт, что это сильно ограничивало свободу действия государства.

Сегодня существует практически единодушный консенсус, что золотой стандарт — это плохо. Все еще защищают его разве что отдельные правые аналитические центры, вроде Института Катона (который существует на деньги Чарльза Коха и Мюррея Ротбарда), и наиболее упертые республиканцы, вроде Рона Пола. Учитывая это, довольно-таки удивительно видеть, что золотой стандарт используется в качестве основы главных криптовалют, и криптоэнтузиасты считают это надежной экономической политикой.

Упразднить ФРС!

Другая центральная идея конструкции криптовалют — это то, что их децентрализованная природа позволяет оперировать без надзора каких-либо доверенных организаций. Тут опять можно процитировать оригинальное описание технологии авторства Сатоши Накамото: «…корень проблемы традиционных валют состоит в том, что все держится на доверии. Приходится доверять центральному банку в том, что он не будет обесценивать валюту, однако история фиатных валют полна примеров злоупотребления этим доверием». Цель данного абзаца не в том, чтобы исследовать справедливость этого довода в пользу отказа от центральных банков, а в том, чтобы обозначить, чем же он является — а именно, глубоко правой идеей. Прекрасные образцы размышлений того же рода можно обнаружить в статье, озаглавленной «Ваш центральный банк ворует ваши деньги«, а также в комментариях к любому онлайн-контенту, критикующему блокчейн. Основатель FTX Сэм Бэнкман-Фрид обвинил ФРС в том, что она ответственна за текущее падение на рынке криптовалют [9] Утверждения, что манипуляции центральных банков процентными ставками приводят к бесконтрольной инфляции, не учитывают тот факт, что эти действия как раз происходят в ответ на инфляцию, чтобы управлять ею. В нормальных условиях целью центральных банков обычно является значение ставки в районе 2%, которое ортодоксальные экономисты считают наиболее благоприятным. (впрочем, в свете последних событий есть некоторые сомнения в экономической компетентности этого Сэма Бэнкмана-Фрида). В худшем же своем проявлении экосистема криптовалют и вовсе скатывается в антисемитизм и альт-правые конспирологические теории, в которых теневые элиты и глубинное государство, сговорившись, грабят средний класс.

Идея экономики без центрального банка — один из столпов либертарианского мышления

Эта идеология, конечно же, вовсе не родилась вместе с криптовалютами. Недоброжелателей ФРС легко найти и вне этой сферы. Среди них, например, либертарианские экономисты (Чарльз Хью Смит официально заявил о своей ностальгии по золотому стандарту) и опять же правые аналитические центры. Также это одна из любимых тем для таких экспертов, как Алекс Джонс.

Либертарианство и анархо-капитализм

Даже если бы технология блокчейна была аполитичной, люди, которые на протяжении десятилетий защищают ее основополагающие принципы, определенно разделяют общее видение. Упомянутые ранее персоналии ассоциируются с американским либертарианским движением [10] Который также называют «анархо-капитализмом», хотя традиционные анархические школы мысли отвергают какое-либо отношение к нему из-за непримиримых идеологических разногласий.. Краеугольный камень их философии — идея свободы как отказа от тирании государства. Государства, говорят они, накладывают недопустимые ограничения на индивидуальные свободы, и поэтому их функции должны быть ограничены до самого минимума: защиты частной собственности и ничего больше. В частности, они воспринимают любые попытки перераспределения богатства, а также регулирования экономики или свободной торговли как неприемлемое вторжение в частную жизнь граждан.

В HateWatch задокументировали энтузиазм, с которым крайние правые приобщались к Биткойну на ранних этапах

Конечно, я не говорю, что все пользователи криптовалют идентифицируют себя как либертарианцы; однако сложно спорить с тем, что дизайн блокчейна идеально соответствует либертарианским идеям. Также очевидно, что экосистема криптовалют стала существенным фактором, выдвинувшим маргинальные экономические теории на передний план публичного обсуждения. Не впадая в морализаторство вида «все правое плохо», представить себе общество, трансформированное криптовалютами, можно только через критику политической философии либертарианства. К счастью, умные люди уже успели проделать эту работу за нас. Руководствуясь личными предпочтениями, воспользуюсь выкладками Ноама Хомски — он называет себя либертарным социалистом [11] Точно так же как анархо-капитализм имеет мало общего с анархизмом, либертарный социализм очень сильно отличается от либертарианства (но по факту очень близок к анархизму). Попробуйте не запутаться! — но вы можете выбрать любого другого критика из списка, если у вас другие предпочтения. Ну или можете пропустить следующие несколько абзацев, если вам мила идея, что дарвиновское столкновение рыночных сил — это именно то, что нужно обществу.

Либертарианцы отвергают власть государства на том основании, что никто на самом деле не соглашается с общественным договором: мы рождаемся в некой стране, в которой действуют определенные законы — и мы не можем от всего этого отказаться. Поскольку свобода является их главной ценностью, это подразумевает три вещи.

• Все социальные взаимодействия должны регулироваться взаимными соглашениями, которые заинтересованные стороны свободно принимают.
• Не должно быть никаких ограничений на то, какие договоренности можно заключать, особенно ограничений со стороны государства.
• Власть государства должна быть максимально ограничена, оно должно выступать только в качестве арбитра, обеспечивающего соблюдение соглашений.

Это выглядит как отличная система для отношений, в которых все равны, но, к сожалению, мы живем не совсем в таком мире, поскольку в реальности взаимодействующие люди отнюдь не одинаковы по благосостоянию и власти. Если Джефф Безос захочет от меня чего-нибудь, то очень вероятно, что он это получит — и на его условиях. Хотя я технически имею право не согласиться, любое сопротивление, которое я способен буду оказать, будет легко сломлено, потому что диспропорция власти у нас с ним невероятно велика. Либертарианцы не считают это проблемой, а скорее преимуществом системы: им кажется естественным, что наиболее опытные или успешные люди награждаются большей властью.

«Налогообложение — это воровство» — этот лозунг либертарианцев, в котором воплощены их возражения против механизмов перераспределения ресурсов, часто слышен в Биткойн-кругах

Проблема в том, что набор продвигаемых либертарианцами правил приводит к постепенному увеличению концентрации власти с течением времени. Сильные могут использовать свое положение, чтобы получить преимущество над всеми остальными, — что ставит их в еще лучшее положение, которым они могут еще успешнее пользоваться, чтобы получить еще больше, и так далее. Даже если волшебным образом обнулить общество до полностью эгалитарного состояния (что, конечно же, совершенно не входит в цели либертарианцев), то спустя пару поколений мы вернемся туда же, откуда начинали. Нет ничего удивительного в том, что эта идеология особенно нравится тем, у кого дела уже идут лучше некуда, — миллионерам и глобальным корпорациям, — все, что им нужно, это консолидировать власть и создать такие условия, в которых им никто не сможет бросить вызов. В истинно оруэлловской манере термин «либертарианство» превращается в нечто полностью противоположное изначальному смыслу: его реализация приводит к подчинению корпоративной тирании, в которой частный сектор фактически обладает неограниченной и никем не контролируемой властью.

Интересно, что эта оценка больше не является теоретической. Мир криптовалют был построен на либертарианских принципах, и его можно рассматривать как миниатюрную модель общества. Я надеюсь, что части I и II этого сериала отлично продемонстрировали, что получившаяся в результате динамика действительно концентрирует власть в руках уже богатых. Тут же нам остается только сделать последний вывод: это изначально было одной из целей создания криптовалют, а вовсе не является неприятным побочным эффектом.

Будущее

Можно было бы не беспокоиться о либертарианцах, наслаждающихся своей собственной маленькой антиутопией, однако есть немалый риск, что эта зараза может перекинуться на весь Интернет. Хотя я и не верю, что криптовалюты могут стать мейнстримом [12] Как минимум не в их текущей форме. Очень высокий потенциал для широкого распространения есть у цифровых валют, но они слишком сильно отличаются от крипты, чтобы говорить о них здесь., есть и другие технологии, основанные на блокчейне, которые пытаются внедрять.

Web3

Одна из этих технологий называется Web3, она представляет собой следующую итерацию развития Интернета. Основные идеи тут тоже крутятся вокруг децентрализации, и понятно почему: нынешние интернет-сервисы в основном так или иначе связаны с очень небольшим набором доминирующих на рынке платформ вроде Google, Amazon и Microsoft, чье неоспоримое лидерство очень часто критикуется. Идея же Web3 состоит в том, чтобы от централизованного хранения пользовательских данных (в закромах вышеупомянутых компаний) перейти к децентрализованному — в блокчейне.

Онлайн-платежи можно будет совершать в Ethereum, что сделает ненужными посредников вроде PayPal или Stripe, а криптокошельки будут интегрированы прямо в браузеры. Сопоставлять доменные имена и IP-адреса также можно будет в блокчейне, вместо того чтобы доверять централизованному DNS-серверу. Контроль доступа будет организован через NFT и смарт-контракты. И все прочее в том же духе.

Есть, однако, один скользкий момент, который все предпочитают игнорировать. А именно: сможет ли такая ужасно неэффективная штука, как блокчейн, выдержать вес всего Интернета. Помимо заградительной дороговизны всех операций в блокчейне и прочих недостатков, которые мы уже упоминали ранее, серьезным препятствием может стать сложность взаимодействия широкой публики с блокчейном. Допустим, удалось каким-то образом запихнуть в блокчейн все мировые данные. Как вы в качестве пользователя или даже владельца веб-сайта будете получать к ним доступ? Предполагается, что блокчейны являются распределенными и децентрализованными, так что, очевидно, вам понадобится копия всех этих данных. Это, само собой, очень легко организовать… если у вас достаточно места для хранения. Например, блокчейн Ethereum (в котором, по сути, пока ничего объемного-то и не хранится) сейчас весит 875 Гбайт — и это число будет только увеличиваться. Конечно, вам может не требоваться полная копия, но даже хранение последних 10% одного только этого блокчейна в большинстве случаев нецелесообразно, а для мобильных устройств — просто немыслимо.

Чтобы обойти эту проблему, несколько компаний вроде Infura и OpenSea разработали интерфейсы (то есть API), через которые программисты могут запрашивать текущее состояние блокчейна или получать какие-то объекты вроде NFT. В таком раскладе вам уже не нужна полная копия данных. Вместо этого вы можете запросить нужную вам информацию у доверенного сервиса, который найдет ее в блокчейне и отправит вам результат. Минутку, что это я только что сказал? «Доверенный сервис»? О да. Задача извлечения информации из блокчейна настолько непроста, что ее переложили на пару компаний, которые де-факто стали официальным источником информации о том, что же в нем содержится. Практически все веб-сайты, связанные с блокчейном, под капотом полагаются на эти сервисы.

Неважно, что хранимая в блокчейне информация является неизменяемой и распределенной, если представление об этих данных весь мир получает через пару посредников, которые становятся бутылочным горлышком системы. Одним из последних не рассмотренных нами аргументов в защиту блокчейна была защита от цензуры, но, как видите, и он тоже несостоятелен. Чтобы контролировать себя, экосистема полагается на те же самые сервисы — когда, к примеру, OpenSea [13] Платформа, на которую приходится 97% всего рынка NFT, все еще может считаться децентрализованной, так ведь? делистингует украденные NFT, чтобы предотвратить их перепродажу. И злоупотребления этой властью уже случались. Тем или иным способом мир блокчейна все время воспроизводит именно те структуры, которые он обещал разрушить.

Неважно, что написано в заголовке, большинство представленных в колонке Web3 сущностей — на самом деле компании, а не протоколы. Цель Web3 — не столько децентрализация, сколько смена сторожей

У меня есть серьезные сомнения в том, что Web3 когда-нибудь будет полноценно запущен. Если уж мы что-то узнали к этому моменту, так это что блокчейн слишком плохо масштабируется, чтобы его можно было применять в реальной жизни, так что цель Web3 заменить весь Интернет не кажется мне реалистичной. Еще одно важное препятствие, с которым придется столкнуться Web3, — это тот факт, что хранение всего на свете в блокчейне идет вразрез с ткущими тенденциями. Все последнее десятилетие шли дискуссии о надлежащем обращении с данными пользователей. Изрядная часть критики была связана с профилями или картинками, которые по умолчанию были публично доступны, и несколько стран даже приняло соответствующее законодательство. Пожалуйста, свяжитесь со мной, если вы можете объяснить, как персональная информация, хранящаяся в блокчейне, может соответствовать положению GDPR против передачи ее за пределы EU. Некоторые люди (в частности, Дэн Олсон, снявший отличное видео по теме) считают эту новую парадигму попыткой новой волны технологических стартапов узурпировать власть нынешних технологических гигантов, оспорив их единоличный контроль над нашей персональной информацией. Кстати, это может стать одним из самых серьезных препятствий для становления Web3: текущие крупные игроки вовсе не настроены играть в эту игру.

Третья жизнь

Дело в том, что у этих крупных игроков есть собственное видение того, как должен быть устроен новый дивный мир, и, конечно же, этот мир будет вращаться вокруг них самих. Microsoft представила свою стратегию метавселенной. Контора Цукерберга пошла еще дальше и даже сменила имя на соответствующее — этот шаг, как нас уверяют, продиктован искренней верой в светлое будущее метавселенной, а вовсе не с тем, что старое имя стало токсичнее, чем суши из Фукусимы.

Эксперты не смогли прийти к единому мнению, кто же здесь настоящий мальчик

Лучше всего объясняет концепцию метавселенной фильм 2018 года «Первому игроку приготовиться». Если вы его не видели, достаточно посмотреть трейлер, он позволяет понять суть явления гораздо лучше, чем большинство статей по теме. Метавселенная — это параллельный мир, к которому можно получить доступ с помощью шлема виртуальной реальности, но если забыть о «железе», то по сути это Second Life. Это продолжение физического мира, в котором вы можете перемещаться, общаться с друзьями, может быть, даже работать. Я знаю, о чем вы думаете: какой в этом смысл, ведь мы уже можем делать все то же самое в реальной жизни? И все же будет неправильно отвергать идею метавселенной только на этом основании: в конце концов, когда появился Интернет, люди тоже были настроены крайне скептично. Не все понимали, зачем это нужно: почта прекрасно ходила в бумажном виде, газеты содержали всю необходимую информацию, а идея, что кто-то будет заказывать из онлайн-магазина товары, сперва на них даже не посмотрев, казалась смехотворной. Но вот прошло 30 лет — и посмотрите, как все повернулось. А все потому, что именно способы производства определяют нужды потребителей, а вовсе не наоборот. Если все социальное взаимодействие переместится в метавселенную — мы все захотим быть там. Технологические энтузиасты описывают это как новую революцию того же уровня, какой в свое время стало появление Интернета.

Метавселенная и блокчейн (которого в ней нет)

Но перед тем, как перейти к вопросу, есть ли у метавселенной шанс войти в нашу жизнь, надо разобраться с еще одной штукой. Какое отношение она имеет к блокчейнам? В далеком 2002 году Second Life — и самой виртуальной вселенной, и ее внутренней валюте — удалось достичь некоторого успеха без использования тех технологий, в которых мы здесь говорим. Однако с текущими концепциями нам могли бы предложить другие метавселенные — независимо управляемые друг от друга миры, между которыми можно телепортироваться. Но чтобы это было похоже на реальность, необходим обмен информацией между этими мирами. Если вы купили своему аватару кроссовки Nike в мире Microsoft, вы наверняка будете ожидать, что он не останется босым, когда вы переместитесь в царство Цукерберга. Решение, по мнению некоторых, очень простое: все объекты, предполагающие собственность, должны быть представлены в виде NFT, тем самым блокчейн становится механизмом взаимодействия между цифровыми мирами.

Однако вот что интересно: несмотря на то внимание, которое мегакорпорации уделяют сейчас концепции метавселенных, они практически не упоминают блокчейн. То есть, что бы там ни думали по этому поводу в криптоиндустрии, у крупнейших технологических компаний есть собственные планы. Потому что если подумать, то у проблемы «множественной» метавселенной есть очевидное решение: появление очевидного гегемона. Крупные игроки не обсуждают использование блокчейна, поскольку на данный момент взаимодействие между разными метавселенными — это план Б. С точки зрения каждого из них будет гораздо интереснее уничтожить конкурентов и оставить только одну метавселенную (их собственную), которую и будет использовать весь мир. И судя по предыдущему опыту, «открытость» скорее всего будет цинично использована в качестве стратегического преимущества в процессе «набора высоты» — а после достижения превосходства победитель предпочтет запереть пользователей в собственной экосистеме.

Почему меня беспокоит метавселенная

Вы будете смеяться, но я гораздо меньше переживал о концепции метавселенной, пока я был убежден, что в ней тоже будет использоваться блокчейн — технология, которая, позволю себе напомнить, так и не нашла никакого практического применения из-за присущих ей ограничений. Что вместе, что порознь, блокчейн и метавселенная имеют общие идеологические основы в либертарианстве. Однако без блокчейна у метавселенной есть гораздо больше шансов прийти к успеху — то есть превратиться в корпоративную тиранию [14] Как это ни забавно, часть сюжета «Первому игроку приготовиться» крутится вокруг экспроприации контроля над метавселенной у создавшей ее компании..Некоторые мыслители называют эту особую разновидность подчинения «техно-феодализмом». И после всей полемики на тему того, что социальные сети, похоже, разрушают социальную ткань мира, возникает вопрос: мы точно хотим проводить половину жизни в цифровом мире, управляемом организациями, которые уже неоднократно нас подводили?

Возможно, у нас уже нет выбора. Компании, которые инвестируют гигантские средства в создание метавселенной, — одни из самых могущественных в мире. Не исключено, что они смогут — с помощью своей доминирующей позиции или мощью своего маркетинга — насильно скормить нам ту парадигму, которая им выгодна. Прямо сейчас мы защищены от этого непомерно высокой стоимостью шлемов виртуальной реальности, но эта защита не простоит вечно. Боюсь, что лет через 20 появятся серьезные стимулы иметь такой шлем в каждом доме, а сопротивляющимся метавселенной придется платить за принципиальную позицию социальной изоляцией.

Бесконечный рост материального потребления в конечном мире невозможен. Эрнст Шумахер

Закончу эту часть объяснением причины, по которой я считаю, что у технологических компаний есть мощный стимул идти в вопросе метавселенных до победного конца: дело в том, что у капитализма поздней стадии есть структурная проблема. Система нуждается в росте, только с помощью продолжения роста она и может выжить, но у этого роста есть потолок — в какой-то момент он должен остановиться. Не по этическим причинам, а просто потому, что рано или поздно ресурсы нашей планеты подойдут к концу. Есть поговорка «невозможен бесконечный рост в конечном мире», которая обычно используется в качестве поддержки концепции антироста и полного ухода от капитализма. Гениальный ответ капитализма — обойти реальность и создать новые миры, виртуальные и бесконечные, где ценность можно будет извлекать вечно [15] Это также объясняет, почему миллиардеры так увлечены исследованием космоса и перспективой колонизации новых планет..

Если смотреть на метавселенные под этим углом, то легко понять, почему они будут спроектированы в первую очередь как торговые площадки, где все товары из реального мира могут быть продублированы и проданы повторно. Конечная цель — превращение в товар каждого мельчайшего аспекта нашей жизни. И не знаю как вы, а лично я совсем не хочу принимать в этом участие.

Заключение

Было бы легко просто перечислить все грехи блокчейнов и на этом закончить. То, что они принесли в нашу жизнь (или еще надеются принести), — это полный абсурд. С ними не так вообще все. В лучшем случае они просто бесполезны, однако еще чаще они разрушают нашу планету и создают новые формы угнетения. И все же тот практически религиозный фанатизм, который они частенько вызывают, говорит нам еще кое о чем. Мечта о блокчейне несет с собой обещание более честного общества, а также некоторую надежду на месть миру финансов, который снова и снова разрушает человеческие жизни. Поэтому нет ничего удивительного в том, что многим не хочется отпускать эту мечту.

И что меня действительно приводит в бешенство, так это насколько эксплуататорской оказалась альтернатива. Почитайте рассказы людей, которые потеряли все на падении криптовалют. Они повествуют не о сомнительных финансовых решениях, а о современном обществе, которое оставляет множество людей за бортом, без какой-либо надежны на улучшение их жизни, — кроме того что, как они и сами в глубине души понимают, является азартными играми. И даже этот последний шанс оказывается еще одним секретным инструментом, служащим для перераспределения ценностей от бесправных к богатым.

И вот в этом последнем абзаце мы и подходим к той единственной пользе, которую когда-либо принесли все на свете блокчейны, криптовалюты и NFT. И польза, конечно, не в том, что декларировали их создатели, а в том, что они говорят о состоянии мира, в котором мы живем, и о невыносимом неравенстве, в котором находятся люди; о том, во что может скоро превратиться общество, если мы ничего не предпримем. Помимо этого, дорогой читатель, кем бы ты ни был и где бы ни жил, я могу сказать только одно: если ты пытаешься выбраться из пропасти — то я искренне надеюсь, что у тебя это получится. Но блокчейны тебе в этом никак не помогут.

13.12.2022